1

Наступила долгожданная свобода, которую нужно было чем-то ограничивать, ибо полная свобода для ребенка разрушительна. Но когда это «ограничение» становится интересным и любимым, тогда оно приносит добрые плоды.

Недолго думая, мальчик записался в секцию лыжного двоеборья в ДСО «Динамо».

В те годы международные соревнования в Кавголово по прыжкам на лыжах с трамплина собирали десятки тысяч любителей этого очень красивого вида спорта. Каждому токсовскому ребенку хотелось стать знаменитым прыгуном или двоеборцем.

Нельзя сказать, что будущий настоятель состоялся как успешный спортсмен. Способности у него, безусловно, были, хотя больших достижений в двоеборье было маловато. Высшие из них – чемпион Ленобласти среди юношей в 1968 году и чемпион Всесоюзной Универсиады в командном зачете в 1973 году в городе Кирове (Вятка). Тогда он выступал за сборную Ленинградского Государственного университета и «дослужился» до кандидата в мастера спорта.

2

Лыжное двоеборье – это прыжки на лыжах с трамплина, а затем гонка на беговых лыжах на дистанцию от 5 до 15 километров, в зависимости от возраста ребенка. И если первая часть соревнований была красивая и опасная, то вторая – весьма многотрудная, требующая огромного терпения и выносливости. Для двоеборца считалось большим позором сойти с дистанции, хотя во время ответственной гонки такие мысли частенько приходили в голову. Особенно когда на трассе нужно было преодолеть множество подъемов, а лыжи были намазаны плохо и «отдавали».

Прыжки с трамплина доставляли юному спортсмену огромное удовольствие в те дни, когда стояла морозная солнечная погода. В туман, снегопад или сильный боковой ветер спортивное настроение у него значительно ухудшалось. Он всегда с уважением наблюдал за «безбашенными» мальчишками, которые на погоду не реагировали. Они могли «сбрасываться» с трамплина круглые сутки, а ведь лифтов или эскалаторов трамплины не имели. Чтобы подняться с тяжелыми лыжами наверх, нужно было пройти не одну сотню ступеней.

Особую радость доставляло, когда тренер объявлял о предстоящих спортивных сборах перед соревнованиями. Тогда юные спортсмены освобождались от школьных занятий. Во время 2–3-х недельных сборов они получали талоны на трехразовое ежедневное питание. Утром по 12–15 раз прыгали с трамплина, а после обеда бегали по 30–40 километров на лыжах по окрестностям «Чухонской Швейцарии».

Нередко юные динамовцы выезжали в другие города. Там они тренировались на новых трамплинах. А на гоночных лыжах изучали рельеф местности будущих соревнований.

Если сборы проходили в Токсово, то юные спортсмены «отоваривали» свои оставшиеся талоны в столовых. Когда будущий настоятель в возрасте 12 лет впервые принес домой продукты (сливочное масло, сахар, колбасу, сыр, шоколад), то мама даже прослезилась, хотя, сказать откровенно, не приветствовала спортивное увлечение своего сына, так как всегда опасалась, чтобы он себе что-нибудь не сломал.

Ее беспокойство было не лишено оснований. Этот вид спорта по травматизму имел действительно, как сейчас говорят, высокий рейтинг.

Два раза будущий настоятель чуть было не испытал этот рейтинг на себе, но чудом отделался легким испугом.

3

Оба случая произошли на малом 40-метровом Кавголовском трамплине. На большом трамплине, рекорд которого был 78 метров, никаких происшествий с ним не было.

Так вот, ранней весной 1967 года, на малом трамплине проходили обычные тренировки. Погода была идеальная: солнце, безветрие и легкий морозец. Прыжковые лыжи длиной 252 сантиметра финской фирмы «Эско-Ярвинен» со скользящей поверхностью из тефлона катили со скоростью около 60 километров в час по эстакаде – искусственной надстройке горы разгона. Настроение было великолепное. И, что самое главное, прыжки той зимой удавались стабильные и дальние.

Позже это необыкновенное чувство парения в воздухе неоднократно приходило во сне. Во время прыжка между прыгуном и лыжами возникала гидродинамическая «подушка», и он в горизонтальном положении стремительно перемещался над горой приземления прямо в «радиус», то есть в самый низ пропасти! По времени это всего 6–8 секунд, в зависимости от дальности прыжка, а переживания были огромные и очень радостные. Особенно когда прыжок удавался, и полет был чистый и ровный: руки прижаты к туловищу, которое натянуто, как струна, а голеностопы ног подтянули носки лыж к самому носу – прыгун буквально лежал на них!

Однако та тренировка могла закончиться весьма печально, так как юный спортсмен сильно увлекся. При очередном прыжке он утерял чувство самосохранения. Отделившись от «стола» отрыва, он «сложился» и стал совершать очень дальний красивый прыжок. Но приземлился он не на «ноги» с лыжами, как обычно, а на «голову» и чуть не «воткнулся» ею и лыжами в снег. При такой скорости не трудно представить, чем все могло закончиться……

Как все обошлось, одному Богу известно.

Одним словом, при приземлении отцепились обе лыжи, и, совершив множество кульбитов на скорости, движение тела прекратилось. Затем он встал, отряхнулся, собрал лыжи, разбросанные на расстоянии 40 метров, и закончил тренировку. Она в том году была последней – на следующий день наступила бурная весенняя оттепель.

После этого случая качество прыжков у будущего настоятеля значительно ухудшилось и сказалось на его прыжках на лыжах летом, когда вместо снега на трамплине используется искусственное покрытие. Один заслуженный тренер – теоретик и практик Л.А. Баранов, объяснил это неким психологическим фотоэффектом, который произошел в мозгах спортсмена после такого приземления и способствовал активному развитию чувства самосохранения, а не страха.

С тех пор прошло 45 лет, и думается, что без вмешательства ангелов Божиих такое безболезненное приземление вряд ли было бы возможным!

4

Второй экстремальный случай произошел в 1972 году. Тогда ему пришлось выступать за университетскую команду.

Межвузовские соревнования по двоеборью начинались с того же 40- метрового трамплина. Этот трамплин называли «малым», в отличие от Большого Кавголовского трамплина.

Надо отметить, что когда проходили соревнования, то у входа на «гору разгона» всегда стоял дежурный смотритель. Он пропускал для подъема на вершину трамплина только спортсменов, поскольку бывали случаи, когда зеваки или болельщики тоже пытались туда подняться. Им очень хотелось с высоты птичьего полета обозреть красоту окружающей природы, а смотритель не разрешал и закрывал перед ними входную калитку на эстакаду.

Итак, прошла первая из трех попыток прыжков с трамплина на лыжах. Сейчас их называют полетами на лыжах.

Будущий настоятель поднялся на вторую попытку. Он приготовился и ждал, когда через «динамики» судьи громогласно объявят ему разрешение на старт. После его объявления он начал разгон. Вдруг видит, что внизу на лыжню разгона через открытую калитку выбежала собака. Стоит и лает! А смотритель пропал куда-то!

Остановиться было уже невозможно, скорость с каждой долей секунды увеличивалась все больше и больше. И метров за десять до «стола отрыва» произошло столкновение с собакой!

От этой неожиданной встречи собака вылетела за высокие ограждения эстакады. Больше ее никто не видел.

А студент-спортсмен на скорости треснулся об эти деревянные ограждения в нескольких местах. Удары «погасили» скорость, и он буквально «завис» на краю «стола отрыва» высотой 4 метра. С этого места начинается полет на лыжах. Только удивительная случайность не позволила ему упасть под «стол отрыва» и практически спасла его, так как внизу лежала огромная «борона» с 30-ти сантиметровыми металлическими шипами острием вверх. В штатном режиме прыгуны всегда пролетали над ней на большой высоте. Этой «бороной» рыхлили гору приземления между попытками соревнований, чтобы соприкосновение лыжника с землей было наиболее оптимальным.

После такого уникального инцидента судьи (их было 5) остановили соревнования на 30 минут.

Нужно было привести в порядок «гору разгона», которую своим телом «вспахал» студент-спортсмен.

Когда он поднялся и собрал себя и лыжи, то у калитки появился смотритель с бледным лицом. Он начал что-то сбивчиво объяснять, но слова здесь уже были лишними, хотя спортсмену-«счастливчику» было, что ему сказать.

Трамплин привели в порядок, и судьи предложили ему прыжки больше не продолжать ввиду, как говорят сейчас, форс-мажорных обстоятельств. Они, с извинениями, собирались засчитать ему первый день соревнований по среднему баллу. Обязательно присутствующий на соревнованиях врач был того же мнения.

Но студента-спортсмена «заело», да и шок уже прошел. То ли из вредности, то ли из-за желания доказать что-то самому себе, он отказался от предложенной льготы и заявил, что будет продолжать соревнования.

Хотя отпрыгал он две оставшиеся попытки весьма средне, но свой бойцовский характер все же продемонстрировал. Правда, с осторожностью поглядывал перед стартом вниз – не сделает ли еще одну попытку и «знакомый» песик. Но смотритель был на своем месте!

5

После происшедших на малом трамплине «необычных» прыжков у будущего настоятеля интерес к этому виду спорта стал заметно ослабевать. К тому времени у него появилось большое влечение к студенческой научной деятельности. Однако до окончания университета в 1974 году он неизменно тренировался и выступал за свою сборную команду.

После окончания университета в тренировках и соревнованиях наступил значительный перерыв. Он стал работать в НИИ, женился и у него родился сын.

А будущая матушка училась в университете на заочном отделении философского факультета.

По одному из предметов у нее возникла неразрешимая проблема. Она пять раз не могла сдать по нему экзамен: то ли экзаменатор таким своеобразным образом оказывал ей знаки внимания, то ли предмет был совсем тупой с привкусом исторического материализма и пролетарского интернационализма.

Но выход был найден. Бывший тренер по двоеборью Г.М. Иванов обратился к будущему настоятелю, чтобы тот выручил – снова выступил за университетскую команду. В ней не хватало зачетных участников для командного межвузовского первенства. Что-то студенты стали очень неохотно идти в прыжковую секцию……

Скрепя сердце, бывший спортсмен, а теперь научный работник дал согласие, но при условии, что будет решен вопрос с экзаменом жены, поскольку она не могла из-за него получить университетский диплом.

Все разрешилось благополучно. Только соревнования эти дались ему с большим трудом. Кое-как он «сбросился» три раза с Большого Кавголовского трамплина, но на 15-ти километровой гонке чуть было не умер от сердцебиения и бессилия. Ему исполнилось почти 30 лет, и такие «забавы» были уже не по силам.